«Будет жизнь твоя — Кони-Айланд, луна-парк в миллиард свечей». И разве не стало это и впрямь повседневностью? Завтрашний день не обещан. «Завтра» —это концепция для календаря. Жизнь идет по обычным сеансам — захотите остаться на еще один, просто не выходите из зала.

Вечный парк аттракционов, воплощающий мечту об удивительной жизни, а также самую захватывающую катастрофу на самый взыскательный вкус. Миллиард свечей, и упадет одна – так ничего, любой пожар заранее отрепетирован.

В видео использован небольшой отрывок из песни Л. Утесова «Пароход»

Видео – участник 11th edition of Cairo Video Festival (каталог) и выставки «Волны, потоки, поля, облака» (каталог)

Это бывает вдали от всего — в море пустынь или в пустыне моря. Встает огромное обжигающее слепящее солнце. И оно — ложное. Под ним можно жить, пока оно не пропадет, по нему можно пытаться выстроить маршрут — и потеряться, потому что оно не живет координатами нашей реальности. Сто лет и один год назад будетляне выступили против солнца железного века — и победили его. "Конца не будет!" А что будет? Для направленного движения нужен ориентир. Какое солнце поднялось над горизонтом? Прежнее или придуманное теми потерянными, которые живут в мире распоротого силачами занавеса? Палящий зной не дает возможность четко видеть окружающее. Мираж светила возможен только там, где не на что опереться, где трудно видеть — и жажда света так велика, что прельститься можно любым обещанием, любым убеждением, любыми словами, так сильна потребность заполнить пустоту вокруг. В пораженной вселенной будущего темно без новых будетлян. Далеко в этой темноте не уйдешь. Как понять, что восход станет реален? Трудно ориентироваться в мире победы над солнцем

Видео – участник фестиваля VIDEOFORMES (2025), Клермон-Ферран, Франция и выставки «Волны, потоки, поля, облака» (каталог)

Пространство, которое мы знаем, это нечто между нашим шагом и временем, необходимым для него. Взаимоотношения эти каждый раз новые. В один шаг могут войти доли секунды, между другими – года. Кажется, что если идешь долго, то уходишь далеко, но если вокруг не меняется ничего, и сам ты – прежний, то и движения не было.

«Столько воды утекло» — а сколько? Время стало таким неясным. Что было две недели назад – все равно что было два года, вспомнить одинаково сложно. Память, шаг и время двигают человеческие фигуры прихотливо и неточно. Почти полчаса складываются из почти сорока лет. Невыносимо долго, угрожающе быстро. А дальше – только встать, и сразу новые шаги.

Видео – участник выставки «Волны, потоки, поля, облака»
Каталог

Застывшая спираль — и желтое море в окружении небоскребов, лесной собор и поле молний. Что это? Знаковые работы художников или бэкграунд для селфи? Мы смотрим на мир сквозь объектив телефона, думая, что пока различаем себя в этой пестроте кадров, мы — есть. Нам обязательно нужны фотоснимки происходящего, фиксация каждого шага, ведь кажется, если нет документации момента, — значит, его и не было. В какой момент мы начинаем растворяться в этом фоне? Не имея желания рассматривать и созерцать, можно потерять себя в калейдоскопе окружающего. Единственный вариант быть здесь — это увидеть все вокруг заново. Ощутить когда-то созданные другими пространства, рассчитать заново годовые кольца на реке, сосчитать каждую из 15 работ из бетона. Воспринимать реальность и ее объекты здесь и сейчас, не откладывая их в архив памяти телефонов.

Используются композиция «Popcorn» «Hot Butter», а также образы «Спиральной дамбы» Р. Смитсона, «Пшеничного поля» А. Денес, «Репеллентного забора» Postcommodity, «Двойного негатива» М. Хейзера, «Зеленого собора» М. Бозема, «Зеленой реки» О. Элиассона, «Солнечных туннелей» Н. Холт, «7000 дубов» Й. Бойса, «Бухты Эдзири в провинции Суруга» К. Хокусая, «15 безымянных работ из бетона» Д. Джадда, «Поля молний» У. Ди Марии, «Семи волшебных гор» У. Рондиноне, «Рисунка стены» Э. Голдсуорти, «Годовых колец» Д. Оппенгейма и «Белого каное» П. Доига.

Видео – участник проекта «Быть здесь»

Видео построено на личном опыте о прошлом, которое никуда не уходит, и о человеке, воспитанном согласно строгим идеалам, исчезнувшим около сорока лет назад. Единственный выход из этого мира приводил в жуткое отчаяние — ужас, а вдруг никогда не получится дышать «здесь и сейчас».

Видео – участник выставки «Волны, потоки, поля, облака»
Каталог

Бывают люди словно раки-отшельники. Они находят раковину по себе, прячутся в нее, плотно закупориваясь в любимом отрезке истории. И нет им дела, что жизнь идет дальше. Они пережевывают свое вечное — то ли время, то ли вас.
Это личный опыт, связанный с неуходящим прошлым. В доме-раковине, где я росла, забытой на дне старого хрущевского аквариума, царило время неопределенных 1960-х, где были невозможны авангард и нонконформизм.
В сравнении со сверстниками во дворе я была вечно устаревшей — мой воздух, мои фильмы, мои книги были совсем иными.
Жизнь шла где-то там, свободная, вне аквариума, без тины. Но она была — там. А здесь чирикали птички в клетках, висел иконой Шишкин и евангелием были рассказы для детей Бонч-Бруевича.
Путешествие во времени требует состояния крайнего отчаяния, ведь когда разбиваешь свой аквариум, очень страшно быть среди тех рыбок, что не смогут дышать в этом «здесь и сейчас».

PollyT

Современность — это жизнь в мире идей. Звучит возвышенно, пока не приходит осознание, что часто «идея» означает отсутствие чего-то. Как можно заклясть пустоту, чтобы возникло то, что хочешь? Разве одного желания иметь достаточно?

Видео – участник фестиваля VIDEOFORMES (2024), Клермон-Ферран, Франция

Каталог

Желание обладать идеей становится одержимостью, а ожидание мгновенных чудес в обмен на это желание возвращает многих к танцам у майского шеста, где бесконечной песней звучит обещание, а конце будет выдвинут ультиматум — «Чуди!». Сделай чудо, сделай чудо прямо сейчас. Докажи себя.
Идея музыки — это ее отсутствие, намек на звучание с помощью субтитров, идея оптимизма — это требование лучшего, и в конце концов в руках ничего нет, только вечный хоровод.

PollyT

Вопрос со-участия стоит остро. Человек может быть соучастником невольно, следуя ожиданиям общества, не задумываясь, как его поведение определяет состояние реципиента.
Человек может быть соучастником добровольно, зная ответственность,
взятую на себя, и наслаждаясь ею. Причастность к поддерживаемому авторитету
поднимает осознание собственной важности.
Невинная конфетка, которой угощают на детской площадке, становится эквивалентом принятия, а, значит, шкалой достойности, символом манипулирования, запугивания. У нелюбимых детей конфеток нет. Становится крючком, на который ловятся дети, закинутый добрыми соседками, чьими-то бабушками, дальними родственниками.


Назвали — «Раковая шейка». А там не шейка — целые клешни.
Больно они вцепляются в пальцы — не отдерешь.
И не надо — говорят. И не надо!
Угощайся.
И дают еще.
И забывают.

PollyT

Проблема наличия еды, ресурсов, упирается в вопрос – кому можно?
Кому можно воспользоваться? У кого есть права?
Мотив отравленной еды в ведьминских кругах в фольклоре перестраивается
в современном мире на новый лад – отравляют не едой, но мыслью, что ее нельзя.
Всегда найдется тот, у кого прав на нее больше.
Проблема ресурсов, проблема еды не столько в том, что чего-то мало,
а в том что многие не имеют на это прав даже за семейным столом. В большой
семье нужен клюв побольше.
Постоянный отказ приводит привычному ощущению голода, что его перестают
замечать – и те, кто по привычке смотрит на общий семейный салат,
и те, кто отодвигают блюдо подальше. Нет прав на еду. Нет права на голод.

Как много вкусного! Ешь, на здоровье ешь!
Это не тебе.
И это не тебе.
Ешь! Иначе все пропадет, будет невкусно.
Давай, доедай все до конца.
Это не тебе. Это не твое.
Но ты ешь!
Ешь!
Ведь все испортится.
Доедай.

PollyT

Тревожность – это ощущение неподконтрольности мира. В попытке обрести комфорт создаются ритуалы, но они не спасают – мир все так же непредсказуем. Семья выдвигает на позицию ответственного (крайнего, беззащитного) кого-то одного – и вне зависимости от того, можно ли было предугать происходящее, или нет, этот кто-то, будет нести ответ.
Бесконечный, множественный наступающий момент расплаты за опасную непредсказуемость окружающего. Ничего нельзя знать заранее, но все же быть
в ответе за все происходящее.

Ты должна все знать. Ты же хорошая. Ты же наша.
Если ты не хорошая – ты не наша.
Почему не угадала здесь?
Ты не наша?

Не прячься. Они тебя найдут.
Что-то будет вот-вот. Прямо сейчас. Или завтра.
Но будет непременно.
Что именно? Ты же должна знать.
Ты же хорошая. Ты же наша.

Ты наша?

PollyT

Уметь терпеть, преодолевать – это качества со знаком плюс. Но искаженный семейный мир деформирует их, ставя на пьедестал вопрос «сколько?» Сколько ты можешь продержаться? Сколько ты вытерпишь?
Манипулятивное пренебрежение личными границами звучит бодро, как преодоление, как расширение своих возможностей. Как способ роста.
Это убирает спасительные стены между человеком и миром – и в конце концов первый оказывается буквально без кожи наедине со вторым.
И даже за это можно похвалить – ведь, как говорится, все тонко чувствующие натуры бескожны. Теперь и ты одна из таких натур. Наверное, будешь поэтом.

Мыться надо хорошо. Мыться надо от души.
Кожа должна скрипеть от чистоты.
И ничего, если кожи больше нет, зато — не немытый
трубочист.
Ничего, что ничего нельзя коснуться, зато —
не стыд и срам.
Терпи, казак, атаманом будешь.
Все стоит перетерпеть.

PollyT

Критично уметь жить с собой. Для этого важно осознавать свою значимость.
Но что если все сводят значимость к умению быть хорошим, а умение быть хорошим – к возможности быть удобным?
Поставьте всепоглощающее желание быть хорошим в зависимость от похвалы, и не будет ничего, что человек бы не сделал с собой, лишь бы только получить ее.
Бесконечная жажда взгляда, бесконечная жажда позитивной оценки – и на то, чтобы заметить обман, у человека уже нет никаких сил.


Хорошие всегда помогают. Хороших всегда любят
Если ты нехорошая — тебя не будут любить
Хочешь быть хорошей? Делай
Хочешь быть хорошей? Отдавай
Покрутись — это весело
Это почти карусель!
Веселье не кончается — даже если кончаешься ты.
Ты же хорошая.
Еще отрастешь.

PollyT